– Черт, малышка, сука, какая узкая.

Альберт приподнял, подтягивая Вику под бедра наверх, смотрел, как торчат соски девушки, как покраснели щеки, как приоткрыт ее рот, как красные пятна возбуждения покрыли плоский животик.

Так продолжалось несколько минут, но сил сдерживать себя уже не было никаких, головка набухла еще больше, член дернулся, Вика сдерживала стон, кусая свои пальцы. Он начал ласкать клитор, девушка дернулась, стеночки влагалища сжались, она начала кончать, выгибая спину. Альберт уловил момент своего оргазма, вынул член, сжал рукой, прохрипел, выплескивая потоки спермы на раскрытое, влажное, еще пульсирующее лоно девушки и живот.

Сперма стекала по стволу в руке, он начал размазывать ее пальцами по половым губам и клитору.

Вика тогда закрыла глаза ладонями, поворачиваясь на бок, не хотела, чтоб ее видели, это все неправильно, этого не должно было быть. Но она реально кончила, да так сильно, как не кончала никогда. Тело все еще тряслось, внизу живота растекался жар, а в душе стыд.

И вот сейчас ее снова соблазняют и провоцирует. Альберт с наглой улыбкой протягивает руку, а другой ласкает себя, слегка мастурбируя член. Что такое с ней произошло, что она все забыла за сутки? Простила совершенно незнакомым мужчинам то насилие, что было, и просто покорно приняла свою участь, соглашаясь на все.

– Мне затащить тебя силой?

Не дожидаясь ответа, Альбер дергает Вику за простыни, затягивая ее под душ, вода пропитывает ткань, мужчина срывает ее, бросая под ноги. Тут же лаская ягодицы, стискивая талию, прижимая к себе, снова целуя.

Фирсов был голодным до этой девчонки, член все еще стоял, она так сладко кончала на нем, сжимала, омывая своими соками. Стесняясь этого, закрывая лицо руками. Вика уже не сопротивлялась, лишь тихо стонала в губы, вскрикнула.

– Больно, да? Ну, прости, сейчас будет хорошо.

Не давая ей опомниться, быстро целуя грудь, облизывая сосок, опускается на колени. Скользя пальцами между ножек, смывая свою сперму, подставляя Вику под струи воды. Он, словно озабоченный, смотрит, как его пальцы проходят между набухших складочек, сжимает ягодицы, целует живот.

– Сука, сто лет не делал этого.

Поднимает ногу Виктории, отводя колено в сторону, девушка хватается за металлические ручки, выступающие из стены, громко стонет, когда мужчина начинает жадно целовать, скользя языком по воспаленной плоти.

Она едва стоит на ногах, Альберт лижет ее везде, где может достать, но потом останавливается на клиторе. Сквозь тело проходит волна удовольствия, Вика кричит, пытается отстраниться, но Альберт удерживает на месте, до боли, которую она не чувствует, впивается пальцами в кожу. Накрывает половые губы ртом, захватывая клитор губами, Виктория задыхается, начинает кончать, закрыв глаза. Оргазм проходит через все тело, пальцы немеют, мышцы сокращаются, голова идет кругом.

Стоя на одном колене перед девушкой, Альбертколотится от возбуждения, член стоит колом, головка багровая. Хватило всего несколько минут, чтоб эта малышка забилась в экстазе, так сладко, так громко. Безумная девочка, сама еще не знает этого.

– Давай, белка, иди ко мне, – резко встает, тянет Вику вниз, заставляя встать перед ним на колени. – Возьми его, только сама, не заставляй делать больно.

Виктория все еще тяжело дышит, низ живота сдавливает, в голове туман, смотрит на возбужденную плоть мужчины перед своими глазами. Пальцы Альберта сжимают ее мокрые волосы, вода стекает по телу, в ушах шум, он массирует голову, словно успокаивая, не принуждая.

Они встречаются взглядами, Альберт плотно сжимает челюсть, видит, как девушка колеблется, как именно сейчас происходит ломка сознания и принятие ситуации. Она должна сама, все сделать сама.

Опускает длинные мокрые ресницы, осторожно обхватывает его стояк рукой, скользит вдоль него, так неуверенно. Альберт близок к тому, чтоб сорваться, но сдерживает своих рвущихся наружу демонов.

– Сильнее, вот так, да, еще, – накрывает ее руку своей, показывая, как надо делать.

Эта робость и нерешительность девчонки заводит похлеще любой отвязанной шлюхи. Ее словно вовсе не трахали, или делали это очень давно. Вика старается, ведет пальцами по огромному члену, кожа под ними тонкая и гладкая, она внимательно рассматривает его, ведет вниз, до самых яиц, кожа словно бархатная, ласкает их.

Это некий транс, Альберт не заставляет, лишь тихо просит, толкая ее на очередной грех. Но отчего сейчас все иначе? Почему ей не страшно и не противно? Фирсов был с ней честен, сказал, как есть, что не отпустит, что она должна быть рядом некоторое время. И главное, что они помогут избавиться от Антона, именно с мужем был тот животный страх, который она не забудет никогда.

Она чувствует, как Альберт толкается в ее руку, это так порочно, должно быть, выглядит со стороны: душ, потоки воды, голая девушка на коленях перед возбужденным мужчиной, Вика кончиком языка облизывает набухшую головку члена, открывает рот шире, вбирает ее всю, посасывая.

– Вот же, блядь…чтоб меня. Такая нежная девочка, такой сладкий ротик.

ЧАСТЬ 20

Викторию не покидало ощущение нереальности происходящего. Сейчас она стоит на коленях перед мужчиной, который выиграл ее в карты, делает ему минет, а до этого занималась сексом. В какой момент произошел перелом сознания? Она не могла понять в какой момент она сдалась и перестала бороться, принимая все, как должное?

Наверно, когда испытала острое удовольствие, приправленное страхом и волнением. Мозг работал иначе, потрясенный всеми событиями. А может, это произошло еще раньше, когда он трогал ее, заглядывая в глаза, тот, самый первый раз.

Альберт Фирсов реально гипнотизировал. Порочный, развратный, с крестом на спине, сам дьявол воплоти. Он не давил, не принуждал, лишь подталкивал, тянул ее с собой в пропасть порока, не оставляя никакого выбора. А вот сейчас, Вика сама, прикрыв глаза, медленно вбирала в рот его член, облизывая головку, скользя руками по стволу, опускаясь на яйца, чисто на инстинктах, лаская их. Она не думала, что это может быть так возбуждающе, но шум воды заглушал мысли, а слова Альберта подталкивали к действию.

– Да, девочка, возьми чуть глубже, открой рот пошире. Умница, да, вот так, пососи, еще…вот же, гребаные небеса, до чего хорошо.

Альберт смотрит вниз, не хочет торопить Вику, она до того соблазнительна, что кажется, еще немного, и он кончит на эти нежные губы. Поднимает голову, улыбается, смотрит уже Руслану в глаза, который, застыв на месте, переводит свой взгляд на девушку, облизывающую головку члена Фирса.

Снимает футболку, бросая на пол, стягивая спортивные брюки, член уже стоит, мышцы гудят после тренировки. Обнаженный, шагает под душ, гладя Вику по голове, она лишь испуганно оборачивается, смотрит на Руслана, подняв голову, скользит взглядом по его телу. Грудь мужчины тяжело вздымается, рельефные мышцы, татуировка ястреба на руке, что ее гладит. Он словно высечен из камня, даже сквозь татуировку видно, как выпирающие вены переплетают руку.

Перед глазами покачивается его возбужденный член, такой же большой, как он, Руслан шагнул под воду, провел несколько раз по члену, подрачивая его, встав с другой стороны от девушки. В груди у Виктории кажется сейчас разорвется сердце. Альберт чувствует ее страх, как девушка отшатывается, но держит ее за плечо.

– Рус, только не сорвись. Я прошу тебя.

– Не бойся. Возьми его.

Голос хриплый, взгляд черный, полный страсти. Руслану на самом деле трудно сдерживать себя. Пошел искать Фирса после утренней тренировки, не нашел в кабинете, решил заглянуть в тот номер, где вчера осталась Виктория. На душе всю ночь скребло, словно тупым ржавым гвоздем кто-то царапал по сердцу. Совсем срывало планку, хоть, тогда, он и принял ее за девку, но это его нисколько не оправдывает.

Когда Руслан увидел, как она ласкает языком член Фирса, думал тронется умом. Такого не должно было быть, но она делала это. Делала сама. Смотрит на девушку, кожа мокрая, капельки воды застыли на плечах и спине. Красива, очень. Желание вспыхивает моментально, словно удар под дых. Разделся, шагнул в душ. Но увидев ее испуганные глаза замер.